Как бы тривиально это ни звучало, именно сейчас невольно пролистываю в мыслях свою жизнь от момента здесь и сейчас до начала. Останавливаюсь на своих 19 (а по-ощущениям 15), когда влюбилась в театр.
Вижу как Максим Исаев из инженерного театра АХЕ сидит в гримёрке перед спектаклем с книгой и задумчиво курит трубку. В ухе у него, конечно, серьга, а из носа выползают змейки дыма и рассеиваются туманом над длинной бородой. Андрей Сизинцев за диджейским пультом задорно пританцовывает в холле актерского клуба Антресоль. (Теперь смотрит на нас с неба и улыбается). Вижу большую лестницу в алом бархате, которую я иногда пылесосила, маленький уютный зал и блаженный запах театрального дыма. Как покупали с Таней 20 кг зелёных яблок для спектакля и катили их в тележке от пятерочки по Ваське. Приносил ли Анвар Либабов тортик в Антресоль или я уже воображаю, кто знает. А вот Максим Диденко творит АД в здании заброшенного завода, ведь Петербург немного художественно спит. Стою на пороге мастерской Паши Семченко на Пушкинской, 10, прощаюсь с ним и другими ребятами. Сижу в массовке Александринки и чувствую спиной зал полный зрителей. Иду по потайным ходам Эрарты, заглядываю в закрома театра Лицедеи. Антон Адасинский обнимает меня в благодарность за помощь своим острым, как треугольник, телом после спектакля. Ночую в палатке на пляже Петропавловской крепости благодаря фестивалю Опен Синема. Никому нельзя, а нам можно. Даже тайные шашлыки с видом на разводящиеся мосты можно. Рабочие бессонные ночи фестиваля в Доме Кино и вытянутые ноги на передние ряды тоже не прошли мимо моей памяти. Следущий кадр: обклеиваю целое фойе Балтийского дома бумагой, а потом качусь на ней по запасной лестнице во время уборки. Илона Маркарова в красной помаде сидит передо мной в центре им. Курехина с чашечкой кофе перед панк-оперой Медея. Леха Никонов проносится мимо вихрем в удивительно хорошем расположении духа. А вот я сама выступаю в одном из залов Эрмитажа в костюме Нога на перформансе Бартеньева.
Чего только не всплывает в памяти. Столько людей, столько моментов, всего и не расскажешь. Это не просто события, это кольца на моем дереве жизни. А между ними вся полнота мира творческой мысли, которую я за те годы в себя впитала, которая помогла мне раскрыться, повзрослеть, которая сделала меня мной.
Кем бы я была сейчас без всего этого? Найдет ли другая такая же 19-летняя девочка все это в будущем? Насколько ей трудно будет? На что ей рассчитывать? Где искать такое, когда все разъезжаются, когда поезд в огне и непонятно куда приедет? Кем она вообще может стать без всего этого? И главное, могу ли Я ей чем-то помочь, чтобы она нашла подобное?
Фото: Владимир Телегин
Актеры, музыканты, театральные деятели и их друзья. Прощание с Антресолью, 2010 год.
